3051
38
НИКОЛАЙ ЭНДЕГОР показывает, как Париж жил в оккупации и праздновал освобождение, а также приводит слова очевидцев, своих хороших знакомых.
Что были для парижан оккупация и освобождение? Не хочу давать однозначных ответов, как и делать какие-то выводы. Но предлагаю послушать очевидцев, посмотреть их глазами, подумать над несколькими цифрами.
Немецкие солдаты смотрят на Париж с Эйфелевой башни, 1940
Немецкие солдаты смотрят на Париж с Эйфелевой башни, 1940
×
Вот несколько сухих цифр.
- Франция была разбита немцами за месяц. В Первую мировую она боролась 4 года.
- За время войны погибло 600 тыс. французов. В Первую мировую погибших было полтора миллиона.
- В движении Сопротивления участвовало 40 тыс. человек (из них примерно половина - французы)
- Войска Де Голлевской "Свободной Франции" насчитывали до 80 тыс. человек (из них ок. 40 тысяч французов)
- В германском Вермахте служило до 300 тыс. французов (из них в наш плен попало 23 тысячи).
- 600 тыс. французов были депортированы в Германию на принудительные работы. Из них 60 тыс. умерло, 50 тыс. пропали без вести, 15 тыс. были казнены.
И любое большое целое лучше воспринимается через призму малых событий. Приведу два рассказа моих хороших знакомых, которые были детьми в оккупированном Париже.
Александр Андреевский, сын белого эмигранта.
Мать Александра была еврейкой. С приходом немцев французы начали выдавать евреев или указывать немцам на людей, в ком подозревали евреев. "Мать видела как на нее стали коситься соседи, она боялась что скоро на нее донесут. Она пошла к старому раввину и спросила что ей делать. Тот дал необычный совет: поехать в Германию, поработать там несколько месяцев и вернуться с документами, которые выдадут немцы. Но чтобы при въезде в Германию у матери не проверили паспорт, раввин сказал ей опрокинуть в сумке баночку меда. Она так и сделала, и немецкий офицер на границе побрезговал брать в руки перепачканные и слипшиеся от меда документы. Четыре месяца я жил у знакомых, а потом мать вернулась из Германии и никаких подозрений по отношению к ней больше ни у кого не возникало."
Франсуаз д'Ориньи, потомственная аристократка.
"Во время оккупации мы жили в подпарижье, но мать иногда брала меня с собой в город. В Париже она всегда ходила сгорбившись, тихо, как мышка, глядя в землю и ни на кого не поднимая глаз. И так же заставляла ходить меня. Но однажды я увидела, как на меня смотрит молодой немецкий офицер и улыбнулась ему в ответ - мне тогда было 10 или 11. Мать мгновенно закатила мне такую оплеуху, что я чуть не упала. Больше я не немцев никогда не смотрела. А в другой раз мы ехали в метро и вокруг было полно немцев. Вдруг мать окликнул какой-то высокий мужчина, она очень обрадовалась, вся распрямилась и будто помолодела. Вагон был переполнен, но вокруг нас словно возникло пустое пространство, такой повеяло силой и независимостью. Я потом спросила, кто был этот человек. Мать ответила - князь Юсупов."
Посмотрите несколько фотографий о жизни времен оккупации и освобождения Парижа, мне кажется, они дают повод для размышлений.
- Франция была разбита немцами за месяц. В Первую мировую она боролась 4 года.
- За время войны погибло 600 тыс. французов. В Первую мировую погибших было полтора миллиона.
- В движении Сопротивления участвовало 40 тыс. человек (из них примерно половина - французы)
- Войска Де Голлевской "Свободной Франции" насчитывали до 80 тыс. человек (из них ок. 40 тысяч французов)
- В германском Вермахте служило до 300 тыс. французов (из них в наш плен попало 23 тысячи).
- 600 тыс. французов были депортированы в Германию на принудительные работы. Из них 60 тыс. умерло, 50 тыс. пропали без вести, 15 тыс. были казнены.
И любое большое целое лучше воспринимается через призму малых событий. Приведу два рассказа моих хороших знакомых, которые были детьми в оккупированном Париже.
Александр Андреевский, сын белого эмигранта.
Мать Александра была еврейкой. С приходом немцев французы начали выдавать евреев или указывать немцам на людей, в ком подозревали евреев. "Мать видела как на нее стали коситься соседи, она боялась что скоро на нее донесут. Она пошла к старому раввину и спросила что ей делать. Тот дал необычный совет: поехать в Германию, поработать там несколько месяцев и вернуться с документами, которые выдадут немцы. Но чтобы при въезде в Германию у матери не проверили паспорт, раввин сказал ей опрокинуть в сумке баночку меда. Она так и сделала, и немецкий офицер на границе побрезговал брать в руки перепачканные и слипшиеся от меда документы. Четыре месяца я жил у знакомых, а потом мать вернулась из Германии и никаких подозрений по отношению к ней больше ни у кого не возникало."
Франсуаз д'Ориньи, потомственная аристократка.
"Во время оккупации мы жили в подпарижье, но мать иногда брала меня с собой в город. В Париже она всегда ходила сгорбившись, тихо, как мышка, глядя в землю и ни на кого не поднимая глаз. И так же заставляла ходить меня. Но однажды я увидела, как на меня смотрит молодой немецкий офицер и улыбнулась ему в ответ - мне тогда было 10 или 11. Мать мгновенно закатила мне такую оплеуху, что я чуть не упала. Больше я не немцев никогда не смотрела. А в другой раз мы ехали в метро и вокруг было полно немцев. Вдруг мать окликнул какой-то высокий мужчина, она очень обрадовалась, вся распрямилась и будто помолодела. Вагон был переполнен, но вокруг нас словно возникло пустое пространство, такой повеяло силой и независимостью. Я потом спросила, кто был этот человек. Мать ответила - князь Юсупов."
Посмотрите несколько фотографий о жизни времен оккупации и освобождения Парижа, мне кажется, они дают повод для размышлений.
Немецкий агитационный грузовик на Монмартре. Трансляция музыки в ознаменование 30-ти дней взятия Парижа. Июль 1940
Истекли кровью, но побили бошей...
Еще крутые истории!
- Как снимали "Формулу любви"
- Пилот был против: 12 летнюю девушку с аллергией на арахис высадили из самолета
Новости партнёров
реклама
фото, говорящее за французов...
Напомним обстановку, сложившуюся в англо-французских отношениях летом 1940 года. Бегство английских войск из Дюнкерка подорвало доверие к своему союзнику со стороны руководства Третьей республики. Когда 16 июня 1940 года британский премьер Черчилль, приехав в Тур (Париж был уже сдан немцам), изложил французскому правительству свой план дальнейшей войны, он был встречен весьма холодно.
Предложение Черчилля сводилось к тому, что Англия и Франция объединялись в одно государство, при это Англия брала на себя все финансовые расходы по ведению войны. Черчилль считал возможным удержание плацдармов в Бретани и на юге Франции. Французов это прельстить не могло, так как театром военных действий при этом была Франция. Ей предстояло быть обращённой в развалины, тогда как англичане жертвовали лишь деньгами! Кроме того, французские правители не без оснований считали этот план покушением на колонии Франции. Лучше стать нацистской провинцией, чем британским доминионом! это мнение уже сложилось к тому моменту во французских верхах. Черчилль уехал ни с чем, а Франция 17 июня начала переговоры о перемирии, завершившиеся спустя пять дней.
Гордость Франции - Линейный корабль "Дюнкерк"
Англия, которой ничто не угрожало (приготовления Гитлера к десанту были блефом, и британское руководство знало это очень хорошо), мириться с Германией отнюдь не собиралась. Ей было важно, с одной стороны, приобрести новые ресурсы и союзников для продолжения войны, с другой лишить противника возможности увеличить свои силы. В телеграмме Черчилля премьер-министру Южной Африки от 27 июня 1940 года есть такое указание на дальнейшие планы Великобритании: Наша большая армия, которая создаётся сейчас для обороны метрополии, формируется на основе наступательной доктрины, и в 1940 и 1941 годах может представиться возможность для проведения широких наступательных операций (курсив Черчилля).
Французским морякам были предъявлены ультиматумы о сдаче вместе с кораблями, подкреплённые внушительной мощью внезапно подошедших английских эскадр. Местами, ввиду явного неравенства сил, французы приняли английские условия. Хотя даже в Англии, куда ранее укрылись некоторые французские корабли, не обошлось без столкновений, в ходе которых был убит один француз. Но в большинстве случаев французы не могли согласиться на британские требования без урона для своей боевой чести. Они приняли решение сопротивляться.
В результате огня англичан линкор Бретань был потоплен вместе с командой. Дюнкерк и Прованс получили столь тяжкие повреждения, что не подлежали восстановлению. Страсбург вырвался из кольца британской блокады и пришёл в Тулон в сопровождении трёх эсминцев.
Операция продолжалась и в следующие дни. 5 июля английская авиация атаковала французские корабли в Мерс-эль-Кебире и нанесла им тяжёлые повреждения. 8 июля атакой с авианосца был выведен из строя линкор Ришелье в Дакаре. Человеческие потери французских вооружённых сил в результате Катапульты составили около 1400 человек.
Нападение англичан повлияло на развитие внутриполитической ситуации во Франции. Маршал Петэн, до сих пор бывший лишь премьером, 11 июля 1940 года стал главой государства.
За это решение, положившее конец режиму Третьей республики, проголосовало 569 депутатов французского парламента всего лишь при 80 голосах против.
Ещё до этого, 5 июля 1940 года французское правительство объявило о разрыве отношений с Великобританией и отдало приказ о налёте возмездия французской авиации на Гибралтар, каковой мог иметь, впрочем, только символическое значение.
Способствовав своими действиями окончательному оформлению пронацистского режима Виши и создавая своё альтернативное французское правительство во главе с де Голлем, британское руководство сознательно шло к тому, чтобы строить будущие отношения с Францией с нуля , не имея никаких обязательств по уважению суверенитета павшей Третьей республики.
Т.н. "бегство" было обусловлено нежеланием военного руководства Франции к дальнейшему сопротивлению германской агрессии, что было совершенно непонятным Англии. учитывая практический паритет ВС Франции с Вермахтом.
Вы серьёзно полагаете, что Великобритания должна в одиночку воевать за интересы Франции ?
Цитата : "...Англия и Франция объединялись в одно государство, при этом Англия брала на себя все финансовые расходы по ведению войны."
Что-то не помню из истории о таком предложении У.Черчилля. Напомните, где и когда.
Опять же, Франция - не нищее государство в Европе к началу 40-х гг.
Уничтожение RN французского флота было стратегически правильным.
UK не могло допустить захват его Рейхом ни при каких условиях, иначе операция "Морской лев" оказалась бы вполне реальной.
"Государь". (Никколо Макиавелли, 1513 год)
...
Примеры разного образа правления являют в наше время турецкий султан и
французский король. Турецкая монархия повинуется одному властелину; все
прочие в государстве -- его слуги; страна поделена на округи -- санджаки,
куда султан назначает наместников, которых меняет и переставляет, как ему
вздумается. Король Франции напротив, окружен многочисленной родовой знатью,
привязанной и любимой своими подданными и, сверх того, наделенной
привилегиями, на которые король не может безнаказанно посягнуть.
Если мы сравним эти государства, то увидим, что монархию султана трудно
завоевать, но по завоевании легко удержать; и напротив, такое государство
как Франция, в известном смысле проще завоевать, но зато удержать куда
сложнее. Державой султана нелегко овладеть потому, что завоеватель не может
рассчитывать на то, что его призовет какой-либо местный властитель, или на
то, что мятеж среди приближенных султана облегчит ему захват власти. Как
сказано выше, приближенные султана -- его рабы, и так как они всем обязаны
его милостям, то подкупить их труднее, но и от подкупленных от них было бы
мало толку, ибо по указанной причине они не могут увлечь за собой народ.
Следовательно, тот, кто нападет на султана, должен быть готов к тому, что
встретит единодушный отпор, и рассчитывать более на свои силы, чем на чужие
раздоры. Но если победа над султаном одержана, и войско его наголову разбито
в открытом бою, завоевателю некого более опасаться, кроме разве кровной
родни султана. Если же и эта истреблена, то можно никого не бояться, так как
никто другой не может увлечь за собой подданных; и как до победы не
следовало надеяться на поддержку народа, так после победы не следует его
опасаться.
Иначе обстоит дело в государствах, подобных Франции: туда нетрудно
проникнуть, вступив в сговор с кем-нибудь из баронов, среди которых всегда
найдутся недовольные и охотники до перемен. По указанным причинам они могут
открыть завоевателю доступ в страну и облегчить победу. Но удержать такую
страну трудно, ибо опасность угрожает как со стороны тех, кто тебе помог,
так и со стороны тех, кого ты покорил силой. И тут уж недостаточно
искоренить род государя, ибо всегда останутся бароны, готовые возглавить
новую смуту; а так как ни удовлетворить их притязания, ни истребить их самих
ты не сможешь, то они при первой же возможности лишат тебя власти.
...
Память короткая.
Это все, что надо знать о победителях.
"И эти тоже нас победили?"