Китти Адамс и её беззащитные мужчины

Были ещё и сталелитейный завод, один из самых крупных в Америке и фабрика, выпускавшая сельскохозяйственные машины. В городе было много денег, туда хлынули роскошь и улучшение городской среды. Кварталы с бизнес-центрами, шикарные отели, парки и длинные трамвайные пути. Это был мега-современный город, не похожий на все остальные.

Но за фасадами прогресса и денежного капитала пряталось нечто печально-постоянное. Это был квартал "Прибрежный", позже переименованный в "Сатанинскую милю". Там находились бордели и салуны, причём не элитные, а разного уровня дешивизны и примитива. Ну а где бедность, там насилие и беззаконие. Обычному горожанину там появляться было смертельно опасно - человеческая жизнь в "Сатанинской миле" оценивалась в пару баксов, а девушки публичных домов были настоящей лотереей. Выиграть в ней можно было самый разнообразный букет венерических заболеваний, а это, внимание, 19 век. Гигиена, антибиотики, санитарные нормы - этих слов в квартале не знали.

Казалось бы, вот оно дно человеческого бытия. Но и там были свои ужасные места, про которые сами жители квартала говорили с содроганием - бордели для чернокожих. Их называли "Негритянская дыра" и там работали девушки любых рас. В том числе и белые. Понятно, что в 19 веке, белая секс-работница для чернокожих - это уже последний шаг, ниже упасть было просто невозможно.

Такие вводные нужны для понимания декораций, в которых происходило то, что будет описано ниже.

Китти Адамс предположительно была из сельской глубинки и точная дата её рождения так и осталась неизвестной. Она была той категории дам, что остановят коня и задушат медведя голыми руками. Китти объявилась в Чикаго в первой половине 1880-х годов и была довольно-таки юна, так что можно прикинуть, что она примерно 1862 года рождения (разумеется, два-три года в плюс или в минус)

Изначально, Адамс была женой чикагского вора Джорджа Шайна и такой статус мало походил на привычные в те времена семейные ценности. Очень часто криминальные личности принуждали своих женщин к секс-работе и были для них кем-то вроде сутенёра с привилегиями. Джордж и Китти были как раз из таких парочек и девушка через полгода такого вот образа жизни призадумалась, а вот зачем ей отдавать мужу деньги, занимаясь проституцией, если можно заниматься тем же самым и оставлять всю сумму себе.

Обдумав всё, Китти дала Джорджу отставку, вот только ему такое свободолюбие жены не понравилось и он попытался, как тогда полагалось, физически дать жене понять, что она неправа. Но Китти, вопреки покорности тогдашних женщин, немедленно достала из бюстгальтера опасную бритву и приложила к горлу Шайна. Аргумент был весомым, поэтому муж собрал манатки и ушёл искать жену поспокойне. Вот так Китти убедилась, что не так уж страшен мужчина, как его выставляют негласные правила жизни 19 века.
Это был 1884 год.

Китти не отличалась выдающимися внешними данными и ей пришлось пойти работать в бордель, расположенный в "Негритянской дыре", куда принимали вообще кого угодно.

Принимая "гостя" Адамс всегда оставалась в корсете, поясняя, что так она эстетичнее выглядит, но на деле там просто всегда скрывалась опасная бритва. Около двух последующих лет Китти отличалась регулярными инцидентами, чем заработала некую славу. Один из её клиентов, к примеру, улепётывал от неё по улице полностью голым. Как-то раз, на рыночной площади, какой-то мужчина, верхом на коне, чем-то обидел Китти и она полоснула бритвой коня, наградив его внушительным порезом. Было несколько случаев, когда разгневанная Адамс пускала любимую бритву в ход, когда клиенты, по её мнению, отнеслись к ней недостаточно уважительно (скорее всего, пытались применить насилие).

Чернокожий Большой Билли, известный в квартале своим жестоким отношением к белым женщинам, тоже попал "под раздачу". Прозвали его большим отнюдь не из-за роста и многие секс-работницы получили ужасные травмы из-за его непомерно большого полового органа. Когда Билли пришёл к Китти, то, по привычке, хотел обойтись с ней также, как и с другими, но Китти зажала его голову ногами и пообещала, что сделает его "Коротким Билли", если он не согласится пожертвовать какой-нибудь другой частью тела. Была бы забавная шутка, если бы Китти шутила. Она отрезала ему оба уха и теперь Билли стал Большим Безухим Билли.
Ну и последний эпизод из множества подобных: был в "Негритянской дыре" мужик, которому нравилось разрывать рот женщинам в борделях. Китти отомстила за них всех: сделала ему "улыбку Джокера" и потом, посмеиваясь, посоветовала отрастить бороду, чтобы скрыть увечье.

Благодаря такой отчаянной смелости и противостоянию грубому обращению, Китти Адамс довольно быстро стала считаться кем-то вроде "Робин Гуда в юбке". Какие времена, такие и герои, что тут поделать. Из всех своих многочисленных прозвищ, сама девушка любила "Боец Китти".

Вот только "мамки", содержащие публичные дома, всё чаще не хотели иметь с ней с ней что-то общее, ведь её наличие было серьёзным ударом для бизнеса.
Во второй половине 1886 года Китти пришлось идти "утюжить улицу" (выражение публичных женщин из царской России). При этом, у неё не было какой-либо "крыши" или даже сутенёра. Даже в самом распоследнем борделе была хоть какая-то безопасность, постоянный охранник, а если дело было совсем плохо, то привлекалась полиция, чтобы образумить клиента. А вот на улице "самозанятой" секс-работнице было совсем туго.

Но уже можно было догадаться о характере Китти Адамс и что она так просто не сдавалась. Из "Сатанинской мили" ей выбираться не хотелось, ведь тогда пришлось бы стать "приличной" леди, соблюдать законы и уныло работать за копейки на каком-нибудь заводе, или там продавщицей. Вот нешто весёлая жизнь уличной проститутки, думала Китти и продолжала свою работу.

Она познакомилась в том же году с молодой проституткой Энни Кларк, они стали вместе снимать жильё, ради экономии и как раз тогда "Боец Китти" и вывела бизнес-план, которого она придерживалась на протяжении следующих десяти лет:

• мужчин надо грабить
• грабить надо тогда, когда он абсолютно беззащитен (во время секса или прямо перед ним)
• ограбить женщина может и в одиночку, но эффективнее это будет делать с напарницей

И в 1886 году чикагские копы стали получать какие-то невероятно дерзкие сообщения об ограблениях в "Сатанинской миле", совершённых днём, в людных местах.

Энни, будучи очень красивой, "ловила" на улице мистера, предлагая ему "по-быстренькому" за копейки. И без всякой возни с отелями, просто в тихом переулке, а вот, смотрите-ка, вот какое тихое и безлюдное местечко. Это было в том районе вполне обычным предложением.
Энни заводила клиента в проулок, присаживалась перед ним, расстёгивая ему брюки, а затем, сзади мужчину брал кто-то в жёсткий захват, приставив нож к горлу, или глазу. Мало какой мужчина, со спущенными штанами и ножом у горла, мог противостоять нападению. Красотка, обещавшая ему сексуальное удовольствие, тем временем, споро шарила по карманам и забирала всё, от денег до ценных вещей.
Потом парочка уходила, пока ошарашенный мужчина пытался дрожащими руками надеть обратно брюки. Из опаски "клиенты" обычно не поднимали шум, потому что понимали, что могут спокойно получить ножом в печень.

Редко кто шёл в полицию, заявления подавались, в среднем, раз в месяц, но копы понимали, что ограблений в разы больше, просто потерпевшие стыдятся к ним идти. Мало того, что ограбили средь бела дня, да ещё и женщина, позор-то какой.

Китти была не дура и понимала, что Энни в конце концов примелькается. Она старалась менять внешность напарницы, а попутно овладела талантом обычного карманника, чтобы не всегда рисковать угрозой жизни.

Но статистика - вещь неумолимая, поэтому подельниц пару раз задерживали по каким-то малосущественным поводам. Детективы решили показать их фото жертвам ограбления и те единогласно опознали их, как грабительниц. Это было, конечно, прекрасно, вот только они наотрез отказывались свидетельствовать в суде. То есть детективы прекрасно знали, кто ответственнен за грабежи, но на этом всё, арестовать их они не могли.
Китти приобрела новый виток славы, теперь среди криминального мира. Её зауважали, с ней стали считаться. Секс-работницы стали приходить к ней за защитой, ведь никто кроме Бойца Китти не мог так открыто и долго грабить жителей Чикаго средь бела дня. Вот так стала образовываться женская банда.

И только летом 1894 года полиция наконец смогла уговорить одного ограбленного мужчину дать в суде показания. В сентябре Китти уже оказалась за решёткой на четыре года и мужская часть Чикаго могла немного отдохнуть. Но нет.
Деятельная Адамс подала на имя губернатора штата прошение о помиловании, красочно рассказав в нём, что у неё и со здоровьем большие проблемы (открытая форма туберкулёза), и что вообще она сильно раскаивается в своём преступном образе жизни. Пустите, мол, меня на волю, дайте прожить последние месяцы в кругу своих близких.

На комиссию по помилованиям она не вошла, а практически вползла, задыхаясь от кашля, ненароком демонстрируя кровавый платок, который она прижимала к губам. Комиссия прониклась и отпустила несчастную воровку доживать на воле. Милосердие к падшим женщинам было тогда в моде, знаете ли.

Уже в конце октября Адамс выпорхнула из тюрьмы, что немало поразило и врагов, и полицейских, и друзей. Умирающая Китти тут же порозовела, выздоровела, а за три следующие недели полиция смогла задержать её аж восемь раз.

Но куда же подевалась кровь, которой Китти закашляла всю комиссию по помилованию? Да всё просто: перед слушанием она проколола себе десны в нескольких местах, вот и кровавый кашель. Об этом полиции рассказали задержанные подруги Китти.

Скандал разгорелся нешуточный. Чикагскую полицию в те времена нередко винили в коррупции (скорее всего не просто так), но теперь они могли ответить, что они-то как раз ловят преступников, а власти им мешают, выпускают обманщиков и сводят на нет работу честных копов.
Полицейские, в отчаянии, решили просто озвучить народу радиус, в котором активна банда Бойца Китти, чтобы призвать горожан быть максимально осторожными, а лучше вообще не соваться на те улицы.

Копы поняли, что пора браться за Китти всерьёз. Им удалось собрать доказательную базу, которая сможет упечь Энни Кларк в тюрьму, причём надолго, что, по мнению копов, серьёзно бы деморализовало Бойца Китти и, возможно, вынудило бы не просто остановить грабежи, но и уехать из Чикаго.
В суде были прекрасно разобраны 4 из 5 предъявляемых ей обвинений и срок девушке грозил хороший (4-5 лет). А вот в пятом случилось нечно необычное: последний из пяти пострадавших был человеком немолодым и поэтому решил подпустить в свои показания пару морализаторских сентенций в адрес образа жизни Энни. Судья Джеймс Гоггин был довольно-таки эксцентричным человеком и на этом моменте не выдержал и стал орать на потерпевшего. Кратко говоря, его крик сводился к тому, что нечего тут учить морали девушку, если и сам хорош, мол, старик, выглядит так, будто преподает в воскресной школе, но что вот он делал в том переулке с обвиняемой, если так нравственнен?

Один из журналистов успел записать ряд фраз взбешённого судьи:

"It serves you right, sir. You ought to have known better. You are an old man and look as though you might be a Sunday school teacher. Probably you are a Sunday school teacher, and have been doing like many others when they want a good time. What business had you out at that hour, is what I'd like to know."

Несчастный старик слегка ошалел от такого взрыва эмоций почтенного судьи, а Гоггин быстренько закончил обсуждение, сняв с Энни все обвинения. К слову, арестовали-то Кларк вместе с Китти, которую радикальный судья заодно тоже во всём оправдал, чтоб два раза не вставать.
Полиция в зале суда, потиравшая руки в ожидании сроков для Кларк, была в шоке. Джеймс Гоггин, к слову, уже славившийся своими выходками самодура, снова оказался на газетных страницах, как образец "непредвзятой американской судебной системы".

Детективы, несмотря на этот провал, собрались и в 1898 году всё-таки смогли убрать со своих улиц Бойца Китти. Её поместили на восемь лет в тюрьму "Джолиет". Иронично, что вот там-то она как раз и подхватила самый настоящий туберкулёз, который так талантливо симулировала за несколько лет до этого.

В мировой истории криминала Китти Адамс запомнилась как довольно-таки уникальный тип: женщина, совершающая опасные насильственные преступления. Чаще женщины, в силу особенностей психики и физиологии, всё-таки выбирают криминальные деяния без насилия - обман доверия, подлог, отравление, воровство и так далее. Если уж убивают, то это чаще яд и реже огнестрельные оружия. Ножи, бритвы и подобное требуют близкого контакта, смелости и спокойного отношения к ранам и крови. Не все мужчины на это способны, не говоря уж о женщинах.

Стоит отметить, что убийств за ней замечено не было. По крайней мере доказанных эпизодов нет. Однако ей удалось, без особой крови, запугать чикагских мужчин и завоевать своего рода уважение, которого в те времена, не могли добиться даже многие отъявленные преступники-мужчины.